Медленно, сквозь дремоту мое сознание наполняется новым днем. Так странно наблюдать, как улыбка живет своей жизнью на моем лице… Тем теплым утром средины августа, в день медового спаса, я, кажется, что-то начала понимать про Чеширского Кота.
Похоже, что-то особенно теплое снилось мне сегодня, что-то про звезды, но что именно, я никак не могла вспомнить. Да и надо ли вспоминать, подумалось мне, и оттого грудь еще больше наполнилась теплом.
— Ты проснулась! — обрадовалась Малышка, подбежав ко мне.
Она подползла близко-близко, взяла меня за щеки своими невероятно нежными рученьками, поднесла свое лицо к моему и прошептала: «Вставай скорее, посмотри какое Солнышко», — и повернула мою голову в направлении окна.
И в лучах рассветного солнца я с удивлением увидела, что рядом с рыжим шиповником, который давно поселился у нас возле забора, появился какой-то алый цветочек. Неужели роза, подумалось мне… Но откуда ж ей тут взяться?
Я оделась, взяла Малышку за руку и мы побежали в то место сада, где рос шиповник. И о чудо. Это действительно была Роза. Очень нежная и очень алая.
— Как же ты здесь оказалась, Прекрасная Незнакомка? — спросила я…
— Добро пожаловать, Аленький Цветочек, мы тебя давно ждем! — сказала Малышка…
Чудеса! Что за чудесно-сказочный день сегодня?…
Он пришел в полдень того же дня. Пришел без предупреждения, будто имел на это право, не сомневаясь ни в чем. Будто знал, несмотря на долгое отсутствие, что его здесь всегда ждут, что ему всегда рады… Он пришел и сразу завладел вниманием Малышки. Она утонула в нем. Она щебетала, рассказывала ему свои выдумки, она открыла перед его удивительно емким и теплым вниманием весь свой мир без остатка. Она была заворожена им, ошарашена и потрясена.
Я наблюдала краем глаза за тем, что происходит в саду у елки, где на скамейке разместились Он и Малышка. Наблюдала тихо за этим чудом, чтобы не спугнуть такую ее нечаянную радость…
Пришла соседка по даче, красивая и одинокая. Одинокая не по фактам ее внешней жизни, а по внутреннему состоянию: она была почти не способна учитывать чьи-либо интересы, отличные от своих. И она конечно чувствовала, что сегодня здесь пахнет медом, но попросила соли… В соли, когда она есть в доме, отказать нельзя.
Я ушла в дом, а когда вернулась, картина изменилась. Говорил Он, как павлин, расправляя крылья перед соседкой, переключив все внимание на нее.
Малышка чувствовала: что что-то происходит прямо сейчас. Она спрыгнула с его колен, взяла за руку и потянула — пойдем… Постояла, потянула еще раз, еще постояла и поняв, что он не реагирует, опрометью кинулась в дом. Слышно было, как в ее комнате летали коробки. Я решила не мешать и еще больше включила внутреннего наблюдателя, чувствуя всей собой, что в день, который начался так сказочно, ничего дурного произойти не может.
Меньше чем через минуту Малышка выбежала в сад, что-то неся в руках. Это был ее Конек-Горбунок — такой пластилиновый и такой живой. Она вылепила его в Новогоднюю ночь, когда я читала ей сказку. И Конек живет в ее руках, каждый раз меняя цвет то хвоста, то гривы. То она добавит красного, и огненный Конек носится вместе с ней по саду.., то добавит синевы в гриву и пойдет смотреть вечером на звезды. И часто они так и засыпают вместе…
Малышка никогда и никому не давала Конька в руки, даже мне. Но она любила показывать его из своих рук, умело вовлекая всех вокруг в сказку. И Конек всегда становился главным героем. Однажды моя подруга, Крестная Малышки, расчувствовавшись, попросила дать ей подержать Конька. Я увидела как Малышка поставила его на стол перед ней, резко отвернулась и отошла, не найдя внутри аргументов отказать Крестной… И Конек вдруг из живого стал стеклянным. Это было так очевидно, что Крестная быстро отдала Конька Малышке, и… он ожил, и как ни в чем не бывало они вместе поскакали. Это было чудом…
И вот она несла Конька. Несла Ему. И подойдя, потрясла Его за манжет рубашки и тихо сказала: «Вот, возьми — Конек»… Он все равно ее не слышал. Она замерла в удивлении и сделала шаг назад. Потом еще один. Прижав Конька крепко к груди, она развернулась и побежала.
Я поймала ее на пороге дома. По ее щекам катились две огромные слезинки, а глаза были затуманены. Она смотрела вдаль, туда где рос шиповник, не моргая и молчала.
— Малышка, что? — спросила я.
— Больно, — еле смогла сказать она, прикрыв глаза на мгновение, и вторая пара слезок кинулась догонять первые, и превратилась в ручейки на щеках.
Я села на порог дома, усадила ее на колени, обняла и тихо, едва касаясь волос, погладила по голове. Она вздохнула, но продолжала смотреть вдаль.
— Я хочу, чтобы ты знала, — сказала я, продолжая гладить ее по волосам, — что уйти всегда легче, чем остаться. И в жизни так мало счастья, потому что редкие люди насмеливаются шагнуть дальше, за эту кажущуюся боль. Никогда не принимай во внимание те мысли, которые так терзают Душу. Иди дальше, смело шагай и ты окажешься в сказочном пространстве, в котором живет твое Сердце, и услышишь там его голос…
— А ты слышишь сейчас голос моего Сердца? — трогательно прошептала Малышка.
— Слышу, милая… — сказала я, целуя ее в ушко.
— И что оно говорит?
— Оно говорит, что не так важно то, что Он пока еще не увидел твоего Конька. Гораздо важнее, что ты нашла того, кому захотела его дать.
В глазах Малышки появился свет. Он мигом высушил слезы и сделал взгляд ясным. Она то ли сказала «АХ», то ли глубоко вздохнула, плечи ее расправились и она натянулась как струна, готовая петь …